СВЯЩЕННОМУЧЕНИК АРСЕНИЙ, МИТРОПОЛИТ РОСТОВСКИЙ
(память 28 февраля/12 марта)
 скоре после своего воцарения императрица Екатерина II учредила комиссию, которая представила ей доклад, легший в основу указа 1764 года “О штатных и заштатных монастырях”. Введение этого указа в значительной степени подорвало монастыри, а значит, и саму Церковь в целом. В результате его действия более половины обителей были упразднены и запрещалось открывать новые. Большую часть монастырских земель раздали фаворитам императрицы.
Это нанесло неизмеримый урон духовной жизни русского народа, всей его культуре. Монастыри строились народным усердием и трудами монахов, многие владения составлялись по духовным завещаниям на помин души, поэтому с нравственной точки зрения эта политика не выдерживала критики, так как нарушалась последняя воля умерших.
Императрица Екатерина в отличие от Елизаветы Петровны не отличалась набожностью, религии придавала скорее политическое значение. В годы ее правления в Синоде были открыто неверующие обер-прокуроры. Они предлагали реформы почти еретического толка. Резкий протест против этих антиправославных мер выразил митрополит Ростовский Арсений (Мацеевич). За это он попал в сильнейшую опалу, которая на недолгое время привела его в Ферапонтов монастырь.
Митрополит Арсений (в миру Андрей Мацеевич) родился в Польше, пострижен в монашество был, вероятно, в Киеве, потом преподавал в Санкт-Петербурге, Архангельске. В 1734 году его направили священником в Камчатские экспедиции по открытию Северного морского пути, где он переболел цингой.
Иеромонах Арсений, по описаниям, характера был вспыльчивого, но твердого и настойчивого, строг к ученикам, а позже и к священникам. Будучи митрополитом в Тобольской епархии, он боролся с иноверием и расколом, ратовал за русские школы, не терпел нововведений, был ревностным проповедником. Некоторые поступки митрополита Арсения могли и раньше навлечь неприятности, однако государыня Елизавета Петровна высоко его ценила. Например, при ней в 1742 году он отказался в Синоде дать присягу в том, что высшим судией признает императрицу заявив, что Высший Судия есть Христос. Дело обошлось без последствий.
На свое коронование Екатерина II не пригласила митрополита Арсения, подозревал его в недоброжелательстве. Императрица имела какой-то необъяснимый страх перед ним и впоследствии боялась его даже больного и в узах.
В связи с подготовкой разорительного для монастырей указа митрополит Арсений подавал в Синод протест за протестом о вмешательстве светских людей в дела духовные, просил вернуть вотчины монастырям, предавал анафеме “обидчиков церквей и монастырей”. В Синоде назначили расследование дела о нем.
В середине марта 1763 года по именному указу владыка Арсений был привлечен к синодскому суду за противоречия в отношении монастырских вотчинных дел по Коллегии экономии. Придя от вечерни в свои покои, владыка сказал келейнику: “Не запирай ворота на ночь! Гости будут ко мне в полночь!” Келейник остался в недоумении. В полночь прибыл офицер Н. Д. Дурново и попросил благословения. "Я уже не архиерей”, — отвечал митрополит Арсений. Офицер подал указ — везти владыку в Москву, в свиту взять трех человек, вещей не брать, письма захватить в столицу.
В Москве архиерея заключили, как преступника, под стражу в Симоновом монастыре. Допрашивали его во дворце в присутствии Екатерины. Митрополит Арсений, по воспоминаниям свидетелей, говорил столь резко, что Екатерина зажала себе уши, а ему самому “заклепали рот”. В апреле Синод присудил митрополита к лишению архиерейского сана, расстрижению из монашества и светскому суду, которому надлежало, со своей стороны, за оскорбление Ее Величества осудить его на смертную казнь. Императрица приказала освободить от светского суда и сохранить монашеский чин, но сослать в дальний монастырь.
На суд владыка Арсений явился, как на служение, во всем облачении: архиерейской мантии, белом клобуке, с архиерейским посохом в руке. После прочтения указа члены Синода по очереди снимали облачение, а он тем временем пророчески говорил о плачевной участи каждого, кто участвовал в этом надругательстве над его высоким саном. Как когда-то позорно низлагали патриарха Никона, так же оскорбительно спустя 100 лет поступили с митрополитом Арсением. Суд проходил в Крестовой палате, смежной с церковью Трех святителей Московских. История повторилась и в том, что вскоре, в июне, внезапно упали своды этой церкви, это произвело сильное впечатление в столице.
Опальному иерарху подали простую монашескую одежду и обязали подпиской в том, что он не будет именовать себя не только митрополитом, но и иеромонахом. Из Крестовой палаты Арсений под караулом был сначала отправлен в Ферапонтов монастырь, потом в Николо-Корельский в Архангельской губернии. Разные свидетельства того времени указывают на несколько обителей Архангельской, Новгородской и даже Тобольской губерний, где его содержали. Узника перевозили из одного монастыря в другой — такова была воля императрицы, которая боялась его популярности. Но, несмотря на опалу, в обителях ссыльного принимали не как преступника, а как митрополита, пострадавшего за Церковь. Неизвестно точно, в каком году владыку поместили в Ферапонтов монастырь, скорее всего с этой обители и начались его скитания.
Скудное имущество опального было описано, также и книги на церковнославянском, чешском, русском, польском и латинском языках. На пропитание ссыльного отпускалось царской казной по 10 копеек в день, потом по 15 и 50 копеек. Чернил и бумаги не давали, никого к нему не допускали, выходить ему позволялось только на службу в церковь.
Новое дело на митрополита было составлено в 1767 году по доносу одного из монахов (по другой версии, офицера). Доносчик указывал на высказывания ссыльного, будто государь Иоанн Антонович — законный, ибо ему присягали, что Екатерина II принимала престол только до возраста сына как правительница и что она не любит ни России, ни закона греческого. Начались новое следствие и последние страдания митрополита.
Дело рассматривалось самой императрицей с генерал-прокурором Шишковским из Тайной канцелярии. Императрица повелела лишить владыку монашества и, одев в крестьянское платье, заточить в Ревельскую крепость под именем Андрея Враля или Враки на (по другим сведениям, отвезти в Сибирь, в Верхнеудинский острог). Коменданту предписали приспособить каземат в башне крепости для “опасного государственного преступника”.
Когда ссыльному объявили новый указ, он не вымолвил ни слова. Монашескую одежду заменили на арестантскую и повезли “секретно”, под охраной. Со всех, кто должен был сообщаться с заключенным, брали подписку, что под страхом смертной казни они будут молчать об этом до конца своей жизни.
В 1772 году в Ревельской тюрьме митрополит Арсений сильно заболел, позвали священника, который принял его исповедь и причастил. На третий день, 26 февраля, узник скончался. На окошке осталась вырезанная им надпись: “Благо мне, яко смирил мя еси”. Похоронили усопшего в русской Никольской церкви, впоследствии там был устроен придел Успения Божией Матери.
Известия о последнем месте пребывания Арсения (Мацеевича) противоречивы, они умышленно запутывались. Последнее дело было сожжено. По одним свидетельствам, митрополит умер в Ревельской тюрьме. Среди устных преданий записан рассказ священника о том, что перед кончиной владыки он увидел, будто “преступник” лежит в полном архиерейском облачении, а не в арестантской одежде. По другим свидетельствам, он скончался по дороге в Сибирь, возле Верхнеудинска. По этой же версии, хоронить его не решились без указа — послали к архиерею и губернатору. Пока ожидали указа, тело пролежало 25 дней и не повредилось. Писали, что происходило много чудес: самовозгорались свечи в церкви, где происходило отпевание, тело лежало в полном архиерейском облачении, в Ростове ночью зазвонили колокола, а виновных не нашли.
Многие служили по митрополиту Арсению панихиды, в том числе главный деятель Тайной канцелярии Шишковский, который до конца своей жизни посылал в Ревель деньги на панихиды. Орловский помещик Лопухин поставил митрополиту памятник в своем имении.
Владыка Арсений был преемником по кафедре святителя Димитрия Ростовского, открывал его мощи, составил его житие и службу.
Поместный Собор Русской Православной Церкви 1918 года признал недействительным постановления духовного суда, лишившего сана митрополита Арсения (Мацеевича) по обвинению в политических преступлениях. В 2000 году Юбилейный Архиерейский Собор Русской Православной Церкви причислил митрополита Арсения (Мацеевича) к лику святых в чине священномучеников.
(с) Е.Стрельникова, село Ферапонтово |
